Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэ - Страница 4

К оглавлению

и все перед вами отступит.

Расскажите повесть об Этне

перед тем, как возлечь с благородной женою, —

доброе дело задумано будет,

будет удача с женой и потомством.

Расскажите повесть об Этне прекрасной

перед тем, как ступить в новый покой для пиров, —

не будет раздора и ясным останется ум,

не будет сверканья жестоких разящих клинков.

Расскажите правителю со свитой великой

повесть об Этне под музыки звуки —

не пожалеет о том он,

коль выслушает, не прерывая.

Если расскажете вы эту повесть

пленным ирландцам —

то будто бы лопнут

их тяжкие узы и путы.

(Перевод С. Шкунаева)

Как отмечает проф. Майлз Диллон, сказанное поразительно напоминает о магической

силе, которую приписывали традиционным повестям в Индии, где сказание за сказанием

заканчивается фразой, что «знающий это покорит все земли». Отдельные главы эпоса

«Махабхарата» завершаются уверениями, что и слушатели, и исполнители эпоса будут

благословенны в здоровье своем, богатстве и потомстве. «Рамаяна» Вальмики также

сулит долгую жизнь людям и победу царям:

«Тому, кто слушает эту чудесную повесть о Раме, неутомимом в деяньях, отпустятся все

грехи его. Если слушаешь ты рассказ о деяниях Рамы и желаешь иметь сына, то

исполнится это твое сердечное желание, а если желаешь достичь богатства, то станешь

богатым. Если девушка, мечтающая о женихе, слушает этот рассказ, то вскоре встретит

она того, о ком мечтает, и вновь вернется к близким своим, если она от них вдали. Все

желания слушающих эти стихи будут исполнены, и все просьбы их будут услышаны».

Другая повесть сходным образом заканчивается обещанием разнообразных наград на этой

земле и вступления в небесное царство Индры после смерти. Сакральное воздействие

подобных повестей проявляется и в самый момент их исполнения. Так, в одном

народном рассказе, записанном в Голуэе, говорится, что дьяволу никак не удавалось

проникнуть в один дом, потому что там исполнялись сказания о фиане. Точно так же

индийские «Двадцать пять рассказов Веталы» заканчиваются уверением духа в том, что

«ни один злой дух или демон не будет иметь никакой власти там и тогда, где и когда

рассказывают эти повести. И тот, кто с усердием исполнит хотя бы одну из них,

избавится от всех своих грехов».

Если задаться вопросом, какого же рода историям приписывалась подобная

сверхъестественная сила, то оказывается, что, как правило, это повести о приключениях

героев, о добрых и злых чарах, о королях и королевах, о великанах людоедах, чудовищах

и волшебниках, о животных, которые говорят и действуют как люди, о путешествиях в

Иной мир, над которым не властно время, будь то за морем или на дне озера, о

призраках и духах, о пророчествах и человеческой судьбе, о добывании волшебной

посуды и оружия и о прочих чудесах. Таково примерно содержание повестей, бытующих

в народной среде, традиционная культура которой не испорчена изучением современной

истории и современной науки; при этом необходимо отметить, что темы и мотивы

традиционных повестей зачастую удивительно близки друг другу. Сама по себе эта

однородность материала представляет большую загадку для человека, живущего

современностью. Что же в этом фантастическом наследии незапамятных времен по сей

день вызывает у людей любовь и интерес?

Порой эта проблема оборачивается весьма драматической коллизией: пример тому —

резкий контраст в отношении к традиционной словесной культуре у двух следующих друг

за другом поколений. Рассказчики прежних времен сами жили в мире своих

удивительных повестей. Гектор Маклейн в 1860 г. отмечал, что приключения Оссиана,

например, казались рассказчикам из Барры и их слушателям такими же правдивыми и

реальными, как недавние подвиги британской армии — читателям газет. Даже в наши

дни проф. Деларжи рассказывает об искреннем ужасе, охватившем народного сказителя

из графства Керри, когда кто-то из слушателей усомнился в правдивости его рассказа о

возвращении Ойсина из Страны Вечной Юности и предположил, что Ойсина вообще не

было на свете. В древние времена чуду всегда находилось место, но с распространением

начального образования, прелестей цивилизации и тех внешних материальных благ,

которые принято называть чертами прогресса, древние чудеса быстро уходят в область

суеверий. Они не вписываются в рамки нашей новой веры в исторический и научный

опыт, а поскольку наш кругозор оказался в шорах этого нового Weltanschauung, то бишь

мировоззрения, старинные повести уже не могут соперничать с пространными

излияниями нынешних новеллистов.

То, что еще встречается в Ирландии или на островах, — лишь осколки старой традиции.

Там, как и всюду, народные сказания скоро будут считаться подходящими лишь для

детских книг, а со всем детским человек расстается по мере того, как вырастает в

«образованного» члена современного общества. С грустью пишет об этом проф.

Деларжи:

«Когда Шон О'Коналл был молод, народные рассказчики пользовались повсюду огромной

популярностью, но с годами их истории стали слушать уже не так охотно, как раньше.

Наконец настало время, когда ему лишь изредка удавалось блеснуть своим искусством