Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэ - Страница 68

К оглавлению

структуры утверждение Моргануга, что центром бардического искусства был именно

Гламорган, представляется достаточно оправданным, при условии, что за «бардом»

всегда было закреплено третье место в иерархии ученых людей. Следует добавить, что и

сам Йоло Моргануг утверждал, что его родина богата «приятной и сладостной домашней

поэзией» (сапи teuluaidd), т е поэзией бардов.

Дихотомия, проявляющаяся в противопоставлении Севера и Юга, заметна и в

устройстве в Уэльсе королевских палат. Все здание делилось на две половины, а

перегородку называли словом corf, которым обозначали также «лес накрутом берегу

реки», а такой лес зачастую служил границей между верхней и нижней частью

территориальных единиц. Король, его наследник, судья, первый поэт и иные вельможи

сидели в верхней части палаты; глава личной охраны короля и его люди, а также

придворный поэт занимали нижнюю половину. Когда король желал услышать песнь,

первый поэт вставал и исполнял в верхней части палаты две песни — божественную и

королевскую, а затем придворный поэт, сидевший в нижней части палаты, исполнял

свою песнь. Придворный поэт пел и в покоях королевы, но эту песнь должно было

исполнять тихим голосом. Соотношение песней как 2:1 едва ли требует особых

комментариев, равно как и ассоциация барда с королевой и войском. Следует вспомнить

и еще об одном должностном лице при королевском дворе Уэльса, а именно о maer

biswail (букв:. «навозный чиновник»). Этот человек отвечал за королевские земли, а

стало быть, под его началом находились крестьяне, и он обеспечивал своевременную

вспашку, сев и т.д. Подчиняясь сенешалю и ведая снабжением двора, он, тем не менее,

принадлежал к классу крестьян; в верхней, королевской, половине к нему почтения не

испытывали.

Странные приключения Пуйлла и Придери сосредоточены вокруг так называемого

«тронного холма» (gorsedd), который находился не в самом Арберте, а за его пределами.

Кто бы ни сел на этом холме, непременно либо видел чудесное видение, либо терпел

раны и побои. Именно с этого холма Пуйлл впервые увидел Рианнон на ее волшебной

белой кобыле. Там же сидел и Придери, когда на Дивед были насланы злые чары, там

Манауидан едва не убил сверхъестественную воровку «мышь», что помогло ему

освободить страну от чар и вернуть потерянную жену и сына.

О связи ритуального холма с Иным миром, Аннувном, говорит и поэма Gweledigaetheu

у Bardd Cwsc (1703 г.), принадлежащая Эллису Винну. В ней рассказывается о трех

видениях, что открываются поэту на этом холме, — видениях Мира, Смерти и Ада.

Поэт засыпает и видит толпу людей, которых принимает было за цыган или ведьм,

однако, присмотревшись, замечает их красоту, узнает среди них усопших родичей и

понимает, что перед ним феи (tylwyth teg). Они танцуют на холме свой танец, а потом

подхватывают поэта и несут его над морем и островами, пока наконец не прилетают к

прекрасному замку. В этом замке они пытаются заставить поэта сложить хулительную

песнь на его собственного короля. Спасает поэта лишь вмешательство ангела, который

открывает ему, что это были «дети Аннувна». Согласно народным верованиям, холмы,

на которых любят собираться для своих игр феи, находились в Уэльсе обычно неподалеку

от кладбищ или даже внутри кладбищенской ограды. Вершина холма была выровнена, а

вокруг площадки, где происходили игры и танцы, устраивались из торфа сиденья для

зрителей. Это напоминает упрощенный вариант корнуоллских plen an gwary (букв:.

«место игры»), которые описаны как «единственные сохранившиеся в Британии

средневековые театры». Ирландское слово оепасb («собрание») часто толкуется как

theatrum, а валлийское g orsedd, означающее одновременно «собрание», «двор» и

«тронный холм», порой имеет эквивалентом theatre. Таким образом, мы видим, что

понятия «собрание», «холм» и «театр» в кельтской традиции часто тесно связаны и даже

идентичны.

В ирландских сагах на холмах, находящихся неподалеку от королевского дома,

происходят игры и ритуальные состязания, равно как и чудесные видения, не

относящиеся к земному бытию, а проведение собраний на таких холмах и курганах — в

ирландской истории дело обычное. Можно предположить, что у каждой локальной

общины было подобное место для традиционных собраний, однако в саге «Установление

владений Тары» такие собрания отнесены к Мунстеру, а «тронный холм», воспетый в

валлийской традиции, расположен в Диведе. Более того, великана Курои, пастуха и

правителя Мунстера, сопоставляли с великаном-пастухом из артуровского цикла: он

сидит на холме и направляет героя в зачарованный замок, где его храбрость будет

подвергнута испытанию. В мабиноги «Дама Источника» эти функции исполняет

огромный, черный, уродливый лесник, одноногий и одноглазый, по его приказу лесные

звери, «бесчисленные, как звезды на небе», собираются и разбегаются прочь. И в

кельтской, и в скандинавской традиции человек, сидящий на холме, оказывается обычно

пастухом или королем (или и тем и другим сразу), тогда как многие волшебные повести о

фиане начинаются с того, что Финн восседает на холме среди своих охотничьих угодий, а